«Красноярский рабочий», 13/09/2017

 

ПАВЕЛ ФЕДИРКО: "МНЕ ВАЖНЕЕ ЧЕЛОВЕК СО СКРИПКОЙ!"

Автор: Сергей ПАВЛЕНКО

Почетному гражданину Красноярья Павлу Стефановичу Федирко, который с 1972 по 1987 год в качестве первого секретаря возглавлял Красноярский край, сегодня, 13 сентября, исполнилось 85 лет. Он много сделал для развития не только нашей промышленности, но и культуры, о чем вспоминает бывший художественный руководитель краевой филармонии, заслуженный деятель культуры РФ Илья Клеймиц.

Влюбленный в искусство

- Руководители края последних десятилетий не слишком замечены в пристрастии к красноярскому искусству. Чем от них отличался Павел Стефанович?

- Он был человеком, влюбленным в искусство. Федирко - это построенный по его инициативе театр оперы и балета; это ансамбль танца Сибири Михаила Годенко, которому уделялось самое пристальное внимание; это хореографическое училище, поскольку Павел Стефанович говорил: кадры для ансамбля танца Сибири нужно готовить в Красноярске, а не завозить откуда-то; это институт искусств, который начал строиться в те же годы.

И, наконец, в Красноярске не было тогда своего концертного зала, хотя приезжали самые выдающиеся артисты и музыканты.

- Как же решался вопрос со строительством будущего БКЗ?

- Павел Федирко пригласил архитектора Арэга Демирханова и попросил разработать проект концертного комплекса на Стрелке с большим залом на 1 500 мест для ансамбля Годенко и разных гастролеров, и с малым - на 500 мест для симфонического оркестра Шпиллера.

В результате наш концертный зал был построен в кратчайшие сроки. Возводил его коллектив треста "Красноярскжилстрой-1", которым руководил незабвенный Виктор Исакович Боровик. Ежемесячно неутомимый лидер края лично проводил планерки на этой стройплощадке.

Естественно, если первое лицо региона приезжает, то тут же съезжались все руководители крупных строительных организаций, а также горкома и крайкома партии (секретарем крайкома по строительству был тогда Олег Шенин, начальником Главкрасноярскстроя - Владимир Абовский, главного управления снабжения - Александр Перцович), и Павел Стефанович жестко требовал скорейшего открытия БКЗ.

Два концерта Рихтера

- Илья Лазаревич, а что это была за знаменитая история, случившаяся с народным артистом СССР, великим пианистом Святославом Рихтером?

- Строительство шло сумасшедшими темпами. И когда заканчивалось возведение комплекса, Павел Стефанович пришел в малый зал, стремительно обретавший свои совершенные формы, и вдруг спросил у встречавших его директора филармонии Леонида Самойлова, дирижера Ивана Шпиллера и зодчего Арэга Демирханова: "Какие рояли нужны, чтобы к нам приезжали великие пианисты?"

Последовал ответ: должен стоять один из лучших в мире - американский "Стейнвей". "Какова цена вопроса?" - поинтересовался Федирко. "Восемьдесят тысяч долларов - один рояль",- последовал ответ. "Принимается",- сказал Павел Стефанович.

На следующий день Федирко собрал совещание, на котором присутствовали директора заводов, люди, имеющие отношение к финансам. В итоге через неделю в малый зал завезли два рояля, один из которых стоит сегодня в театре оперы и балета.

Именно после покупки этих инструментов высшего класса появилась возможность организовать гастроли в нашем городе великого пианиста Святослава Рихтера, который любил рояли исключительно этой марки. Через месяц после открытия БКЗ раздался телефонный звонок: "Говорит администратор Рихтера. Святослав Теофилович узнал, что у вас есть рояль "Стейнвей", и хотел бы выступить в Красноярске".

Билеты на концерт были проданы за час. Великий музыкант, кстати, в отличие от нынешних поп-звезд, не требовал никаких особых условий проживания и питания: ему отвели одноместный номер в гостинице "Октябрьская".

Зал был переполнен. Конечно же, пришел Павел Стефанович с супругой Лидией Ивановной.

Так состоялся первый концерт великого музыканта в Красноярске. Мы познакомили Павла Стефановича со Святославом Теофиловичем. И когда Рихтер улетел на гастроли в Японию, то позвонил оттуда через двадцать дней и спросил...

- Стоит ли еще рояль? Нельзя ли на обратном пути дать еще один концерт в Красноярске на "Стейнвее"?

Из Японии Рихтер еще раз прилетел в Красноярск. Так состоялся второй концерт, который вновь посетил Павел Стефанович с супругой.

В тот вечер не обошлось без удивительных событий. Огромное количество народу собралось на площади перед залом. Милиция не могла сдержать напор желающих услышать гениального пианиста... Билеты давно проданы, а люди не уходят и чего-то ждут.

- Давайте задержим концерт минут на 15,- предложил Рихтер.- Если вы найдете сто стульев, поставьте их на сцене и пустите бесплатно сотню слушателей.

Так и сделали. Рихтер зажег огромную свечу. Погасили в зале свет. И так он сыграл на берегах Енисея во второй раз.

«Петербургский дневник», 08/12/2017

 

ДОЛГОЕ ЧАЕПИТИЕ СЕРГЕЯ БЕРДНИКОВА

Author: Вадим Пугач

В книге Сергея Бердникова "Долгое чаепитие" рассказывается об обыденных вещах, но читателя не покидает чувство, что мировая история и культура находятся где-то рядом, и каждый контакт, каждая встреча с ними становятся значительными, необыкновенными.

Встреча с Рихтером

Но в это время за спиной раздался какой-то шум, затем сначала в задних рядах, а потом уже и в передних стали вставать зрители и зазвучали аплодисменты. Я обернулся. Вдоль стены, где и мы только что проходили, шел высокий прямой человек в темном костюме, глядя прямо перед собой, за ним шел Игорь Палыч. Человек, похожий на строгого учителя с серьезным лицом, прошел перед нами и остановился около открытой клавиатуры, повернулся к залу. Игорь Палыч прошел следом и встал перед ним. Аплодисменты стихли, все сели, задвигав стульями. Игорь Палыч, улыбнувшись и дождавшись тишины, негромко и как-то отчетливо выделяя слова, сказал:

- Сегодня у нас замечательный вечер. Для нас смог найти немного времени и пришел в гости, чтобы дать небольшой концерт для студентов и преподавателей нашего училища, прекрасный пианист мира, нашей страны и нашего города Святослав Рихтер! - он вполоборота повернулся к Рихтеру и изобразил приглашающий жест.

Приветливая улыбка чуть коснулась лица Рихтера. Он слегка поклонился и не торопясь сел за клавиатуру. Стало неимоверно тихо, мне показалось, что еле-еле, почти совсем затихая, гудят долгие струны в рояле, как было тогда, в новогоднюю ночь в Петрозаводске, когда я сидел на корточках между стеной коридора казармы и стоящим на боку роялем без крышки против уже замолкших, но, казалось, еще живых басовых струн. Рихтер сидел молча. Руки спокойно лежали на коленях. Потом правая рука неторопливо поднялась и мягко, также в полной тишине, легла на клавиши. И из этой тишины, прямо из пустоты, из ниоткуда возник звук. Потом я уже не помню, как все происходило. Рихтер сидел прямо, немного наклонясь, как за письменным столом. Мне показалось, что он был похож на моего папу, когда тот писал или читал. Лицо было внимательно, сосредоточено и как будто бы не здесь. Потом музыка стихла. Рихтер опустил руки и немного склонил голову. В зале стояла тишина. Кто-то сзади негромко кашлянул, и опять тишина. Рихтер снова положил руки на клавиши. Как бы сама собой снова появилась музыка. Валентина Антоновна наклонилась ко мне и почти одними губами шепнула:

- Рахманинов. Прелюдия до-диез минор.

Потом она мне еще и еще нашептывала названия пьес, которые играл Рихтер, но я ничего не запомнил. Помню только, что концерт закончился какой-то очень бурной и громкой пьесой. Быстро-быстро двигались пальцы Рихтера. Их просто не было видно, хотя от первого ряда, на котором мы сидели, до рояля было совсем недалеко и мне хорошо были видны руки Рихтера. Но про Рахманинова я запомнил, потому что, когда мы уже вышли на улицу и Валентина Антоновна спросила меня, понравилось ли мне, я ответил:

- А почему музыка у Рахманинова так похожа на песню про соловьев, которую по радио часто играют? Там такое место есть, помните: "Пришла и к нам на фронт весна"?

Валентина Антоновна замолчала, вспоминая мелодию, а потом ответила, усмехнувшись:

- Да, пожалуй, что-то есть, но там совсем разные гаммы. Да ладно, тебе этого еще не объяснить. Вот скоро экзамены у нас с тобой. Ты про это думай, - и она засмеялась.

Удивительная повесть Бердникова

Сергей Леонидович Бердников написал удивительную повесть. Во-первых, Бердников, видимо, сам для себя неожиданно попадает с этой повестью в своего рода литературный мейнстрим. В последние десятилетия стал популярен жанр, возникший на границе мемуарной и художественной литературы, и он то и дело приносит поразительные плоды. Особенно выделяются беллетризованные воспоминания о детстве. Настоящими событиями стали роман А. Чудакова "Ложится мгла на старые ступени" и книга Э. Кочергина "Крещенные крестами". На мой взгляд, повесть Бердникова во многом этот ряд продолжает: она написана о детстве, и написана пронзительно. Во-вторых, Бердников - замечательный рассказчик. Бывает так, что человек знаком со многими выдающимися людьми, участвовал в событиях мирового значения, но в его интерпретации знаменитости выглядят скучными обывателями, повторяющими пошлости, а мировые события решительно теряют всякий интерес. Автор "Долгого чаепития" - писатель совсем другого плана. Он, кажется, рассказывает об обыденных вещах, но читателя не покидает чувство, что мировая история и культура -вот они, рядом, и каждый их контакт с миром блокадного ребенка и послевоенного подростка становится значительным, необыкновенным..

Перечитайте сцену концерта Рихтера в музыкальной школе, оставляющую впечатление прикосновения к волшебству, в частности, из-за двойного авторского взгляда -сразу из прошлого и из сегодняшнего дня

«Культура», 23/03/2018

 

ИРИНА АНТОНОВА: "ИСКУССТВО ОПРЕДЕЛЯЕТСЯ КАТЕГОРИЯМИ ДОБРА И КРАСОТЫ"

Автор: Марина ИВАНОВА

Президент ГМИИ им. А. С. Пушкина Ирина Антонова, более полувека занимавшая пост директора музея, отпраздновала 96-летие. День рождения выдающийся искусствовед неожиданно встретила в Московской консерватории: МГК в качестве подарка организовала творческий вечер.

Впрочем, выбор места не кажется случайным. Ирина Александровна появилась на свет в один день со Святославом Рихтером и вместе с ним основала знаменитые "Декабрьские вечера" в ГМИИ. Значительную часть встречи она посвятила великому музыканту:

- Еще до появления "Вечеров" Святослав Теофилович нередко играл в музее. Звонила его жена, Нина Львовна, и говорила, что супруг хотел бы у нас выступить уже завтра. С одной стороны, подобная новость - счастье. С другой - я страшно пугалась: нужно провести огромную организационную работу. Потом поняла - Рихтер исполнял многое из того, что впоследствии звучало в Большом зале Консерватории, проигрывал готовящиеся программы. Каждый раз записывал, где выступал - например, в зале французского искусства XVII века. Святослав Теофилович был не только музыкантом, но и художником, брал уроки у Фалька. Мы неоднократно показывали его работы.

В 1981 году он пригласил меня на свой фестиваль "Музыкальные празднества в Турени" во Францию. Концерты проходили в необычном помещении - огромном деревянном зернохранилище с земляным полом. В плафоне жили совы, во время представлений они иногда ухали. Впечатления от той поездки остались незабываемые. Однажды я спросила: "Святослав Теофилович, вы проводите замечательный фестиваль за границей. А почему бы не организовать его на Родине?" Он как-то по-детски развел руками: "А где?" Я нагло ответила: "Ну, хотя бы в нашем музее". Рихтер сначала помолчал, а потом говорит: "Когда начнем? В этом году?" Я была ошеломлена - уже середина лета, как все успеть. В итоге назначили на декабрь. Предложила название "Дары волхвов", имея в виду неожиданный поклон музею. Однако Святослав Теофилович сказал: "Нас не поймут". И озвучил свой вариант: "Декабрьские вечера". Вот так они появились. Рихтер сразу попросил подумать о созвучии пластических искусств и музыки. Обычно он называл тему, мы подбирали соответствующий живописный материал.

Рассказ Ирины Антоновой в основном касался музыкальных тем, однако не обошлось без упоминаний об изобразительном искусстве. В частности, Ирина Александровна пояснила, как относится к contemporary art:

- Считаю полезным для классических музеев время от времени показывать качественное современное искусство, изучать реакцию аудитории. Принципиален другой момент. Не все, что создается в огромных масштабах, является искусством. Говорю это без уничижения. Пришло время придумать таким творческим объектам другое название. Что отличает настоящее искусство? На мой взгляд, оно определяется двумя вещами. Во-первых, наличием этического начала. Во-вторых, важен эстетический момент, то есть красота. Конечно, понятия со временем меняются, они не константы. Но очень часто сегодняшняя продукция совершенно лишена подобных качеств - добра и красоты. Следовательно, нужно определить, каково ее назначение, где ее показывать и как.

Говорила Ирина Александровна и о своей главной боли - Музее нового западного искусства, созданном на основе коллекций Щукина и Морозова и ликвидированном в 1948 году. Президент ГМИИ продолжает мечтать о его возрождении:

- Недавно прошел масштабный показ Щукинской коллекции в Париже. Такого ажиотажа в столице Франции я еще не видела. А если бы там были картины Морозова... Для Москвы воссоздание подобного музея безумно важно. Музей изобразительных искусств имени Пушкина - хороший, но мы не относимся к топам вроде Эрмитажа, Лувра, Прадо. А ГМНЗИ был, безусловно, первого класса: одним из первых в мире музеев современного искусства. Собрание можно дополнить работами русских художников. У нас прекрасная коллекция Родченко: семья мастера подарила 150 вещей, они должны висеть рядом с Матиссом и Пикассо, это один уровень. У меня нет сомнения: столица заслужила подобный музей.

 

«Культура», 19/04/2019

КАЖДОМУ ВРЕМЕНИ - СВОЯ "МЕЛОДИЯ"

Автор: Ксения ПОЗДНЯКОВА, Андрей КРИЧЕВСКИЙ, Карина АБРАМЯН

Легендарная "Мелодия" отмечает 55-летие. Сегодня фирма не только бережно хранит свой бесценный архив, но и активно действует как звукозаписывающий лейбл, радуя слушателей свежими релизами. Обозреватель "Культуры" встретилась с генеральным директором фирмы Андреем КРИЧЕВСКИМ и PR-директором фирмы Кариной АБРАМЯН в Калининграде, где в рамках Второго международного стратегического форума по интеллектуальной собственности IPQuorum 2019 прошла дискуссия "Мелодия 55. Роль лейбла в музыкальной индустрии".

Культура: Какова сегодня роль "Мелодии" в музыкальной индустрии?

Кричевский: Оценивать роль своего лейбла довольно странно, по идее это должны делать люди со стороны. Потому что, если посмотреть по оборотам, мы вообще маленький лейбл; по влиянию - большой; по каталогу - огромный. Но мне кажется, что "Мелодия" - это скорее не лейбл, а явление, причем глобальное.

Мы ни с кем не конкурируем, а делаем ставку на классику. В России мы номер один, таких фирм, как "Мелодия", больше нет. Если говорить о конкуренции, то мы соревнуемся с топами вроде Universal Music Classical, который включает в себя лейблы Deutsche Grammophon, Decca и ECM. Когда говоришь, что ты из "Мелодии", с тобой рады встретиться даже первые лица.

Вот и все.

Абрамян: Нам часто задают вопрос, почему мы сосредоточились на классике. Это музыка, которая понятна без слов. В России наш рынок довольно узок и постоянно сокращается. Сегодня мы активно продаемся в Европе и Азии. И конечно, западного потребителя больше интересует классика, причем русская. Нам прямо говорят: ребята, не надо издавать Моцарта, Листа, Шуберта, у нас этого и так достаточно. Поэтому мы выпускаем Шостаковича, Рахманинова, Александра Чайковского. И безусловно, от нас ждут записей отечественных исполнителей. Мы национальный бренд, и это дает нам возможность конкурировать на мировом рынке.

Культура: А не было мысли сделать два разных направления: классическое - для западного рынка, и для отечественного потребителя, где, помимо этого, была бы представлена советская эстрада, популярная музыка?

Абрамян: Мы беседуем на форуме, где обсуждаем интеллектуальную собственность. И мы не случайно здесь представлены. Когда мы делаем тот или иной релиз, то сначала просчитываем и выплачиваем все авторские вознаграждения. Если в альбоме в среднем 15 треков, то издать его довольно дорого. Поэтому детские сказки и эстраду мы издаем в основном в цифровом формате, причем там у нас очень лояльная ценовая политика: 149 рублей за альбом, какие-то альбомы доступны и вовсе по 99 рублей.

Сейчас мы запускаем пилотный проект, и в ближайшее время на виниле появятся Анна Герман, Муслим Магомаев. Но, безусловно, упор делаем на классический ассортимент, потому что наша русская исполнительская школа - это хай-класс.

Культура: То есть вы полагаете, что у винила есть будущее?

Кричевский: Есть, конечно. Моя позиция такова, что, покуда человеческий род не вымер и не перешел в какое-то новое качество, мы все равно будем любить материальные предметы. Хотя сам я слушаю музыку, к сожалению, только в цифре, просто потому что иначе не успеваю. Для меня главное, чтобы музыка была правильной. Например, команда "Мелодии" сделала для меня подарок - плейлист в iTunes "По прочтении "Степного волка" Германа Гессе", и я с радостью слушаю Баха, Регера, Моцарта, Бетховена, Генделя...

Культура: Насколько фирма страдает от пиратства?

Кричевский: Периодически. Но в музыке пиратство не так сильно развито, как в кино. Это не те масштабы, которые могут сильно навредить нашему бизнесу.

Культура: Андрей Борисович, помимо "Мелодии", Вы руководите ассоциацией IPChain. На Ваш взгляд, возможно ли победить проблему пиратства?

Кричевский: Можно, если предложить более эффективную бизнес-модель. Сейчас своего потребителя пиратство ищет преимущественно через поисковики. Мир сильно ускорился, никто больше не ходит на конкретные сайты. Если хочется что-то послушать, человек забивает название трека или исполнителя в поисковике, а потом проходит по ссылке. Соответственно, чтобы побороть пиратство, нужно договориться с поисковиками, чтобы они перестали показывать пиратские ресурсы в виде ссылок поисковой выдачи. Им это невыгодно, потому что чем выше трафик, тем больше рекламы, а в итоге - денег. Мы сейчас пытаемся предложить другой подход: делаем для поисковиков "white-list", то, что лицензировано, и просим убрать все остальное. Трафик, безусловно, перенаправится на лицензированные сайты. Дальше - в идеале - эти сайты должны делиться прибылью с поисковиками, а их степень готовности пока неочевидна. Правда, пока обсуждали это только с литературными ресурсами, а не с музыкальными. С музыкальными сложнее, потому что сервисам-гигантам - Itunes, Google - пираты не слишком мешают. Они нашли своего покупателя, их все устраивает.

Культура: Если удастся договориться с поисковиками, то это нанесет серьезный урон пиратству?

Кричевский: Конечно. Если сейчас сделать white-list, как мы предлагаем, то пиратство на довольно приличное время отомрет. Найдут ли они другой заход? Конечно, найдут, технологии развиваются. Но те год-два, что у нас будут, дадут и нам определенный задел. Но самое главное, ментальность начнет меняться, люди очень быстро отвыкают. Как только они десять раз не найдут пиратскую ссылку, они забудут о том, что это имело место. И дальше пиратам надо будет заново маркетинг выстраивать.

Культура: Насколько в нынешних реалиях выгодно издавать бокс-сеты, которыми славится "Мелодия"?

Абрамян: Бокс-сеты - это хороший продукт, а одинарные диски, с точки зрения продаж, менее выгодны. Перед тем, как продукт выйдет на рынок, мы выплачиваем авторские вознаграждения, рассчитываемся с типографией за полиграфию и с заводом-изготовителем мастер-дисков. А прибыль с продаж мы получаем гораздо позже.

Кто обычно покупает бокс-сеты? Коллекционеры, эстеты и меломаны. Это явно те люди, которые не будут закачивать пиратскую копию непонятно какого качества. Им важен звук, полиграфия, буклет, который, кстати, для дорогих бокс-сетов мы готовим на четырех языках. И хотя это достаточно дорогая история, мы всегда найдем тысячу человек в мире, у которых будет желание и возможность потратить на это деньги.

Культура: Если бы вас попросили выбрать лучший бокс-сет, что бы назвали?

Кричевский: Конечно, "Рихтера".

Абрамян: Полностью согласна. Наш последний "Рахманинов" тоже хорош, но все же "Рихтер" вне конкуренции. Кстати, для этого бокса наши дизайнеры придумали специальную коробку: крышка открывается, а внутри стилизация под рояль. Жаль, не успели запатентовать. Потом Филипп Киркоров, выпуская свою антологию из 10 дисков, взял за основу этот бокс, и даже показал его в шоу Ивана Урганта. Вот такая связь получилась между Рихтером и Киркоровым.

Культура: За семь лет оцифровано более 80 или даже 90 процентов архива студии. Какие находки удалось сделать? Есть ли что-то особенно ценное?

Абрамян: В нашем архиве до сих пор много неожиданных находок, мы даже между собой в шутку называем себя "искателями жемчуга". Сейчас мы готовим небольшой бокс (10 дисков) к юбилею Марии Юдиной. Только недавно мы издали диск Сергея Доренского, профессора Московской консерватории, учителя Николая Луганского; Дениса Мацуева, Екатерины Мечетиной; запись Барбера, которую он сделал в 60-х годах, долго лежала на "Мелодии", теперь этот раритет доступен широкому слушателю. Сейчас готовим диск, посвященный юбилею Эдисона Денисова. У нас хранилась запись репетиции, где Денисов общается с Геннадием Рождественским. Мы ее расшифровали, перевели для буклета на английский язык и также включили в издание. Интересно же, как великий композитор общался с великим дирижером.

Культура: Гостиная "Мелодии" стала одной из самых популярных на форуме. У этого есть какая-то экономическая подоплека?

Абрамян: Мы не ставили никаких бизнес-целей, а совместно с Союзом композиторов России реализовали культурную программу. Рады, что гостям наша лаунж-зона пришлась по вкусу.

Кричевский: Действительно, изначально никаких целей не было, но в итоге нашли классный формат, который можно интегрировать в любое мероприятие.

Культура: Одним из символов форума стал Змей Горыныч. Не расскажете почему?

Кричевский: На Санкт-Петербургском культурном форуме у ассоциации IPChain стоял экран, на котором плавал наш логотип. Можно было посмотреть сайт, попробовать - как работает сеть, какие объекты в ней уже представлены. Люди подходили и спрашивали: "А что это у вас за печеньки?" Так они читали наш логотип. В итоге решили выпустить печеньки IPChain. А дальше вспомнился знаменитый мем - "Переходи на темную сторону, у нас есть печеньки". Это же относилось к "Звездным войнам". Нарисовали Дарта Вейдера. Но это вражеский герой, не наш. Мы его переделали в Кощея Бессмертного. Персонаж вышел чересчур толерантным, в трико. Тогда мы вспомнили про Горыныча. Ведь три головы лучше, чем одна. Но есть еще смысл, который реально относится к интеллектуальной собственности. Она же делится на три сферы: это авторские и смежные права, средства индивидуализации и промышленная собственность.

Культура: Записаться на "Мелодии" считалось престижным для любого артиста. Насколько активно сегодня идет работа?

Абрамян: Сегодня мы записываем на разных площадках, в основном в Большом зале Московской консерватории и в студии "СинеЛаб". Осенью этого года попробуем еще "Зарядье".

Культура: "Мелодия" активно привлекает к сотрудничеству молодых исполнителей. По какому принципу отбираете?

Абрамян: Прекрасные Александр Рамм, Лукас Генюшас, Дмитрий Маслеев, Айлен Притчин - это пул наших исполнителей. Критерием является высокое мастерство исполнительской школы и интересная программа. Например, с Сашей Раммом мы записали Бриттена, теперь этот альбом - его визитная карточка. Сейчас с Юрием Фавориным планируем записать цикл "Годы странствий" Листа, это будет live-запись полного цикла - задача тяжелейшая для исполнителя. Конечно, мы не можем записывать всех, кого бы хотели, потому что запись тех же оркестров требует иного финансирования, которого у "Мелодии" просто нет.

Культура: Каким бы вам хотелось видеть будущее "Мелодии"?

Абрамян: Я бы сказала так: от добра добра не ищут. Слава Богу, что "Мелодии" удалось сохранить архив, потому что это действительно наше национальное достояние. И если в том формате, в котором сейчас работаем, мы сохраним движение вверх, этого уже будет достаточно.

Кричевский: В конкретном случае и на сегодняшний день, сохранение - лучший способ развития.

Калининград